25.06.13
Облучение на дому
http://versia.ru/articles/2013/jun/24/obluchenie_na_domu
В зоне отчуждения Чернобыльской АЭС возобновляются заготовки древесины для изготовления мебели. Основной рынок сбыта – Россия
Руслан Горевой
Парадокс, но скандальное, в общем-то, известие о том, что наши соседи по Союзному государству намереваются делать мебель из полесской древесины и продавать её в Москве и Московской области, почему-то не привлекло внимания российских экологов и защитников прав потребителей, не говоря уже о потенциальных покупателях. Действительно, десятилетиями мы едим белорусские овощи, выращенные на землях с повышенным содержанием цезия-137 и стронция-90, покупаем мясо животных, пасущихся на заражённой полесской земле, и нам ли теперь пенять на то, что дозиметры будут слегка потрескивать возле наших шкафов и диванов?
Год назад соседняя Украина ввела запрет на продажу сомнительных продуктов из Белоруссии, но кто в России об этом знает? А между тем белорусская научно-популярная литература поучает читателей, что стронций – всего лишь аналог кальция, мол, ничего страшного. Не говоря ни слова о том, что этот самый аналог откладывается в костях человека и приводит к раку костного мозга. Сегодня в российской столице продаётся порядка 2500 наименований мебели, изготавливаемой белорусскими мебельщиками, – вы готовы идти за обновками, прихватив с собой счётчики Гейгера?
Остаётся гадать, почему недавнее сенсационное заявление директора Института леса Национальной академии наук Белоруссии Александра Ковалевича в России оставили без внимания. Между тем Ковалевич сказал кое-что очень важное. Может быть, даже жизненно важное – для нас с вами, во всяком случае. А именно: в зоне отчуждения Чернобыльской АЭС возобновляются заготовки древесины для изготовления мебели. Окончательное решение на сей счёт принял президент Александр Лукашенко. Белорусские учёные смогли убедить главу государства в том, что лесозаготовки в районах с уровнем радиационного загрязнения до 40 кюри на квадратный километр являются не только безопасными, но и экономически целесообразными. Мол, заражённая древесина имеет повышенное содержание радионуклидов только в поверхностном слое или вообще в одной коре.
А кора, как известно, в мебельном производстве не применяется. Ну, а теперь – внимание! Треть всего российского мебельного импорта приходится на белорусские поставки. Цена вопроса – примерно 1,5–2 млрд долларов в год. Спрос на мебель постоянно растёт, а качественного сырья белорусам уже не хватает. При том, что в родном Полесье этого самого сырья – завались. Нужно лишь признать, что оно годное и не угрожает здоровью. И поди разберись, уж не мебельщики ли убедили учёных в том, что полесская древесина – прекрасное, качественное, а главное, совершенно безопасное для человека сырьё?
Как брагинский спирт хлынул через границу
А вначале была водка. На территории Брагинского района, что в Гомельской области, наши соседи по Союзному государству построили завод по производству спирта, перерабатывавший радиоактивное зерно. Брагинский район входит в тройку наиболее пострадавших во время чернобыльской катастрофы. На момент строительства спиртзавода ни о какой госпрограмме очистки заражённой земли речь не шла. Завод построили для того, чтобы хоть чем-то занять местных жителей – этим людям нужно было где-то работать и что-то зарабатывать. А вокруг – никакой работы, одни поля. Сеять на них долго не решались, но как-то весной посадили картошку с пшеницей, а осенью собрали урожай, да такой обильный, что идея со спиртзаводом родилась как бы сама собой. Хорошие урожаи собрали и в Хойникском, и в Наровлянском районах, не менее проблемных в плане экологии, чем Брагинский.
В Минске к идее строительства спиртзавода отнеслись с пониманием. «Это станет решением радиологической проблемы и проблемы экономической состоятельности хозяйств», – заявил тогда заместитель начальника департамента по ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС министерства по чрезвычайным ситуациям Белоруссии Николай Цыбулько. Изначально планировалось, что полученную из спирта водку будут реализовывать в тех же районах – Брагинском, Хойникском и Наровлянском.
Но спирта оказалось так много, что местные жители не успевали его осваивать. Пришлось налаживать сбыт. В Белоруссии этот сомнительный спирт продавать было запрещено и его стали отвозить в Россию. Проблемы начались после того, как Москва приняла закон, запрещающий импортировать в страну этиловый спирт. Вначале белорусы наладили было контрабанду, но затем одумались и лихо обошли все запреты. Невдалеке от российской границы они построили несколько водочных цехов, и в нашу страну хлынула белорусская водка – из того же самого брагинского спирта. Поначалу экологи забили тревогу, но чиновники из министерства сельского хозяйства Белоруссии на личном примере доказали, что водка безвредна, приняв по рюмке перед телекамерами. И на «чернобыльскую» водку махнули рукой. Её и сейчас можно купить в приграничных районах.
Злаки и картошка с «условно чистой» земли
Пятая часть территории Белоруссии заражена радиоактивными элементами, в основном цезием-137 – это данные белорусского министерства по чрезвычайным ситуациям. На сегодняшний день сельскохозяйственное производство ведётся на миллионе гектаров земель, загрязнённых цезием. А одна пятая этой земли загрязнена ещё и стронцием-90. Казалось бы, бить тревогу должны не только российские потребители, но и белорусские производители овощей и зерна. Но крестьян эти страшные цифры если и впечатляют, то не останавливают. Восемь лет назад на пострадавших от чернобыльской катастрофы землях действовало порядка 600 сельскохозяйственных предприятий, в 2007 году их было уже 670, а в позапрошлом году количество перевалило за тысячу. Большая часть этих предприятий занимается и экспортом овощей, злаков, мясопродуктов, а также молока и сахара в Российскую Федерацию. В прошлом году товарооборот между Россией и Белоруссией составил порядка 40 млрд долларов, и большая часть белорусского экспорта – порядка 60% – пришлась именно на сельхозпродукцию. Ещё штришок: не менее трети поставляемого республикой продовольствия реализуется в Москве и Московской области.
Нельзя сказать, что на заражённых землях не проводят рекультивацию – проводят, и довольно активно. В республике действует государственная программа по преодолению последствий чернобыльской катастрофы, предусматривающая солидные отчисления на адаптацию пострадавших от загрязнения земель под ведение сельского хозяйства. Общие затраты на социально-экономическое развитие «чернобыльских» земель до 2020 года, по прогнозам правительства Белоруссии, составят 2,2 млрд долларов, а вся госпрограмма оценивается в 4,5 миллиарда. Примечательно, что эту программу, утверждённую белорусским правительством, готовили не в Минсельхозе, что, согласитесь, было бы логично, а в МЧС республики. Рекультивацию земель Александр Лукашенко объявил «приоритетным проектом», заметив, что мечта всей его жизни – выращивание на заражённой почве «нормативно чистой» сельхозпродукции.
Три года назад в МЧС Белоруссии заявили: реабилитационные мероприятия в пострадавших районах завершаются и всё готово к переходу «к устойчивому социально-экономическому развитию». Другими словами, программу очистки земель вот-вот свернут и приоритетными станут две другие программы – земледельческая и животноводческая. Но где гарантии, что выращивать злаки и картошку будут на совершенно чистой земле, без вредных приправ в виде стронция и цезия? Нет этих гарантий. Мало того, белорусские учёные подтвердили: хотя концентрация в почве цезия-137 и стронция-90 за последние годы действительно снизилась в несколько раз, признать землю можно лишь «нормативно чистой». Или, если угодно, «условно пригодной для ведения сельского хозяйства». К чему же рисковать, собирая урожаи с такой сомнительной почвы?
Всё дело в том, что рентабельность выращивания сельскохозяйственной продукции в заражённых районах, по оценкам специалистов, доходит до 420–500%. Это очень выгодный бизнес. Поначалу на «экспериментальных почвах» собирались выращивать в основном лук и зелёный горошек, которые, как считается, не накапливают радионуклидов, но позже стали сажать и картошку и злаки.
Суп и холодец из таких костей «светятся»
Понять, что такое «нормативно чистая» почва и насколько вредны для здоровья людей и животных продукты питания, выращенные на белорусской земле, долгое время пытались на Украине, причём на самом высоком уровне. Официальный Минск увещевал, что стронций в тканях животных не накапливается, а потому говядина, выращенная на радиоактивных лугах и экспортируемая на Украину, безвредна. В свою очередь, Киев настаивал, что стронций действительно не накапливается в тканях, зато легко обнаруживается в костях. Это приводит к поражению внутренних органов коровы, и выходит, что суп или холодец из таких костей будет однозначно вреден для здоровья. Так и не получив внятного ответа от белорусских партнёров, год назад глава кабмина Украины Николай Азаров объявил, что Киев вводит запрет на продажу белорусской мясной и молочной продукции.
Аналогичный заочный спор о говяжьем бульоне возникал, помнится, и у Александра Лукашенко с главным санитарным врачом России Геннадием Онищенко. Лукашенко даже пришлось съесть говяжью отбивную во время прямого телеэфира в качестве доказательства того, что ни стронция, ни цезия в мясе нет. Онищенко же парировал, что стронций-де не мигрирует в мясо, зато проникает в кости животных. Отбивная безвредна, а если из той же говядины сварить суп? Тем не менее Россия в отличие от Украины от поставок белорусских продуктов так и не смогла отказаться. Почему?
Не исключено, что Онищенко убедили доводы некоторых специалистов. Вот что говорит о белорусских продуктах эксперт-радиобиолог Ирена Пахомова: «Применение защитных мер на этапах подготовки угодий к посеву, в ходе выращивания продукции и её обработки позволяет обеспечить получение нормативно чистой продукции. Одно только введение в корма животных берлинской лазури способствует значительному снижению накопления цезия в мышечной ткани, обеспечивая получение мясной продукции, удовлетворяющей требованиям СанПиН».
А вот какие данные привели специалисты Белорусской медицинской академии последипломного образования, проводившие замеры содержания цезия-137 в продуктах питания, произведённых в республике: «На основании проведённой работы можно сделать следующие выводы: […] цезий-137 регулярно определялся в молоке, где среднегодовая активность колебалась в пределах 14,9 – 41,7% от допустимого предела… содержание цезия в молоке и мясе остаётся выше доаварийного уровня 1985 года, составляя соответственно от 2,7 до 28% от него».
И украинцы справедливо посчитали, что это уж слишком.
Есть ещё и «чернобыльское» железо
Впрочем, отказ от белорусских продуктов не мешает украинским властям проводить рекультивацию своих заражённых земель по белорусскому же сценарию. С тем лишь отличием, что многомиллионной госпрограммы очистки почвы от радиации у официального Киева нет и в помине. Очистку проводят на средства областных и районных администраций – затраченные при этом суммы не идут ни в какое сравнение со средствами, которые тратят в Минске. Два года назад Украина возобновила сельскохозяйственное производство на загрязнённых радиацией территориях в третьей и четвёртой зонах отчуждения – в Иванковском и Полесском районах Киевской области. По сути, это тот же Брагинский район Белоруссии, с которого мы и начали наше повествование. И, несмотря на сомнительного качества очистку земли, на 50 тыс. гектаров местные жители собирают приличные урожаи. В Россию местную картошку пока не завозят, зато везут кое-что другое – в частности, древесину. Часть этой древесины отправляется в приграничные районы в виде стройматериалов, другую же часть везут в Белоруссию. А оттуда – в Россию, но уже в виде мебели.
Но радиоактивные мебель и сельхозпродукция – это далеко не все поводы для беспокойства. Есть ещё и «чернобыльское железо». Несколько лет назад депутат Госдумы Валерий Гартунг занимался расследованием проникновения в нашу страну металлопродукции с Украины, содержащей радиацию. Оказывается, металлолом, собранный в зоне отчуждения, переплавляют где-то в Киевской области в полукустарных условиях, смешивают с обычным, незаражённым металлом и отправляют на экспорт в Европу, Китай и Россию. Ранее аналогичные расследования проводились в Сирии, Кувейте и Иордании, где также случайно обнаружился украинский радиоактивный след. Экспорт украинской радиации достиг таких масштабов, что Бюро Парламентской ассамблеи Совета Европы вынуждено было рассмотреть предложение семи стран – России, Великобритании, Литвы, Люксембурга, Македонии, Португалии и Швейцарии – по доработке проекта «Рекомендаций, направленных на защиту рынка ЕС от радиоактивной металлопродукции происхождением с Украины. Позже выяснилось, что экспортом опасного железа занимались высокопоставленные сотрудники украинской милиции. Расследованием занималась Служба безопасности Украины, и, казалось, всех виновных удалось задержать и осудить. Выяснилось, что в Россию поставлялся не только радиоактивный металлолом, но и различные изделия из «чернобыльского» металла, в частности водопроводные краны – их можно было приобрести в Белгороде, Курске, Орле и даже в Москве. Виновных в итоге отправили за решётку, но история на этом не закончилась, отнюдь. Два года назад украинский «фонящий» металл обнаружился уже и в Турции.
Зачем броня для комбайнёра?
Но вернёмся к тому, с чего мы начали – к белорусской мебели, сделанной из заражённой древесины, львиную долю которой, судя по всему, будут сбывать в России. Поведавший об этом директор Института леса Александр Ковалевич сделал несколько весьма занятных оговорок, заставляющих призадуматься, а так ли уж безопасна белорусская древесина из зон отчуждения? Вот первая оговорка: повышение технической оснащённости белорусских лесхозов «сможет сделать процесс заготовки загрязнённых радиацией деревьев безопасным для рабочих». Значит, обезопасить рабочих всё же необходимо, а как быть тогда с теми, кто купит мебель из заготовленных ими деревьев?
А вот и вторая оговорка: «В настоящее время около 27% древесины заготавливается с использованием харвестеров (лесозаготовительных комбайнов. – Ред.), а к 2015 году этот удельный вес возрастёт до 70%. Водитель, который работает в кабине данной машины, имеет полную защищённость с точки зрения радиационной безопасности». Помилуйте, но зачем же водителя защищать от радиационной безопасности, если лес, который он заготавливает, по уверению того же Ковалевича, и так совершенно безопасен? «Ежегодно мы могли бы получать несколько миллионов кубических метров экологически чистой древесины» для нужд мебельной промышленности, – приводят высказывание Александра Ковалевича белорусские СМИ.
Российский политолог, замдекана факультета мировой экономики НИУ ВШЭ Андрей Суздальцев, долгое время работавший в Белоруссии, а позже выдворенный из этой страны как персона нон грата, с недавних пор стал выступать с заявлениями о том, что в братской республике стали производить мебель из радиоактивной древесины и сбывать её в Россию. «Заражённый лес идёт на мебельное производство… Мебель обязательно надо проверять на радиоактивность. В Белоруссии покупатели так и делают, в мебельных магазинах даже есть такая услуга».
Пожалуй, стоит подумать о том, чтобы внедрить аналогичную услугу и в российских мебельных магазинах. Пока ещё не поздно.
-
19.09.23
Высокая радиоактивность на Тайби-Айленде порождает новые поиски ядерной бомбы
Согласно отчету 2001 г. об аварии на Тайби, бомба не представляла угрозы, так как не содержала плутония. Однако, позднее документы указывали на наличие плутониевой капсулы